Храм Троицы с. Демкино

Не давайте святыни псам и не бросайте жемчуга вашего перед свиньями, чтобы
они не попрали его ногами своими и, обратившись, не растерзали вас.
(Мф. 7:6)

      Мне нравятся региональные дороги, эти извилистые, двух полосные дороги по одной полосе в каждое из направлений. Вдоль таких дорог вы не найдете больших парковок с кафешками и закусочными для автомобилистов. В отличие от магистральных трасс, которые изменяют и продавливают структуру пространства, они вьются и извиваются как маленькие речушки вдоль границ ландшафтных объектов. Они не будут рассекать лес, они его обогнут, обтекая сбоку, не будут сглаживать овраг, они ухнуться вниз и с натугой поднимутся вверх, их цель не в том, чтобы соединить две точки на карте кратчайшим путем. Они напоминают ниточки, на которые как бусинки нанизаны маленькие деревушки.
      Эти дороги не располагают к быстрой езде, они частенько с плохим покрытием, петляют, информационных знаков маловато, так что, если ты разгонишься, то рискуешь вылететь с дороги. Но как же мне нравится по ним ездить, особенно поздней осенью или зимой, кажется, что во всем мире из людей, есть только ты и больше никого. Тут нет следов цивилизации, которые мы привыкли видеть – освещение, заправочные станции, развязки, двух и более этажные дома, нет, этого всего нет. Заправки встречаются так редко, что возникает вопрос, как же люди здесь содержат машины, ведь чтобы заправить ее, необходимо проехать минимум двадцать, а то и более километров.
      Ты проезжаешь небольшие деревни, которые состоят из нескольких десятков небольших домов и в обязательном порядке наличествует полуразрушенный храм. По размеру остова храма, понимаешь, что в лучшие времена здесь проживало несколько тысяч людей, иначе не объяснить причину, по которой построили таких размеров храм, да и как малое количество людей, могло осилить такие размеры.
      Останавливаешься, чтобы размяться, выходишь из машины, и тебя окутывает тишина, природная тишина. Слуху это не привычно, он не улавливает техногенный фон, сознанию не на что опереться, оно ищет базис для опоры, а его нет, возникает ощущение “оставленности”. В некоторых домах горит свет, но горит он не так как в городе: ярко, вызывающе, требовательно, здесь же, свет не горит, нет, он кротко льется из окна, мягко и тихо. Тут нет надобности в требовательности и яркости, так как не у кого требовать, да и нечего. Все кто хотел и имел возможность, все уехали из этих мест – деревня умирает.
      Этих мест как бы нет вовсе, вы не найдете упоминания о них на новостных лентах, тут нет школ, детских садов, дорог – в их общечеловеческом понимании, коммуникационные компании сюда не идут, даже за деньги. Для государства, такие деревушки и люди, которые там проживают – это не разрешимая головная боль, так что лучший вариант решения этой проблемы – забыть и оставить. Но удивляет другое. Эти места оставлены и церковью. Если с государством понятно, так как для него главное – экономическая выгода и политическая целесообразность, но для церкви главное люди.
      Я был свидетелем диалога двух священников. Один батюшка, который служил в городе, просил деревенского священника отслужить воскресную службу за него, объясняя попутно, что в деревне мало людей и нет ничего страшного, если у них не будет воскресной службы. Условно “неблагонадежный” священник ссылается в деревню, “хороший” отправляется в город. Хотя не понятно, чем люди, которые проживают в городе лучше, чем те, которые проживают в деревне? Почему малое количество людей – это причина не дать им возможность причаститься в воскресение? Тем более, что в городе есть несколько храмов, которые расположены в шаговой доступности друг от друга, а в деревне среднее расстояние между действующими храмами исчисляется десятками километров. Найдутся, наверное, и те, кто скажет, что это присуще нашей стране, так как мы, мол, людей не любим, о них не заботимся и так далее и так далее. Но я не соглашусь с этим мнением. Некоторое время назад посмотрел телесериал – “Молодой папа”, не скажу, что он мне понравился или, что я был от него в восторге, но то, что фильм сделан добротно, с этим спорить было бы глупо. Так вот там очень показателен один момент. Некоторого кардинала - главу католической церкви в Нью-Йорке, изобличили в педофилии. Как вы думаете, какое решение принимает Папа Римский? Он не предает его мирскому суду, не оставляет с собой, как любящий отец, который хочет исправления своего сына, нет, он отправляет его служить на Аляску. Наверное, дети, который живут на Аляске, чем-то заслужили такого священник больше, чем дети из Нью-Йорка. Понятно, что это только фильм, но ведь искусство – есть отображение нашей действительности.
      Есть какая-то неуловимая, ускользающая красота в этих местах, ее трудно описать, так как эта красота не видимая, а ощущаемая. Оставленность и брошенность миром, в момент соприкосновения с тобой, вызывает беспокойства и смятение, ты лишаешься ориентиров, тебе не на что опереться, все, что в твоей жизни является основой твоего безопасного существования, превращается в туман, все, что в твоем сознании является смыслом твоего бытия, рассыхается и осыпается пылью. В этот момент хочется бежать, так как происходит не просто разрыв и деформация твоего мировосприятия, нет, оно начинает сыпаться и разрушаться, образуется пустота, которая порождает множество вопросов, и в этой ситуации, думаешь, что единственное верное решение – убежать и забыть. Но если ты пересилишь себя и задержишься, то пустота начнет заполняться новым содержанием – тишиной. В этой тишине ты примиряешься с собой и смысл бытия, неопределяемый словами, начинает распускаться и успокаивать, ты наконец-то можешь услышать и ощутить присутствие Бога.

Неделя 8-я по Пасхе. День Святой Троицы. Пятидесятница Сщмч. Тимофея, еп. Прусского (361–363). Обре́тение мощей свт. Василия, еп. Рязанского (1609). Собор Рязанских святых*. Свт. Иоанна, митр. Тобольского (1715). Собор святых Тобольской митрополии**. Сщмч. Митрофана пресвитера и иже с ним мучеников многих (1900)***. Прп. Фама́ри Марджановой, исп. (1936) (Груз.). Прп. Силуана, схимника Печерского, в Дальних пещерах (XIII–XIV). Мчч. Александра и Антонины девы (ок. 313). Прп. Феофана Антиохийского (363). Свт. Вассиана, еп. Лавдийского (409). Сщмч. Тимофея Ульянова пресвитера (1940). На великой вечерне «Блажен муж» (вся кафизма). На утрене величание: «Величаем Тя, Живодавче Христе, и чтим Всесвятаго Духа Твоего, Егоже от Отца послал еси Божественным учеником Твоим». «Воскресение Христово видевше» не поем. В Триоди для 9-й песни канона припевов нет, но в Триоди нотного пения, изданной Святейшим Синодом (1891), для задостойника в день Пятидесятницы указывается такой припев: «Апостоли, сошествие Уте́шителя зряще, удивишася, како в виде огненных язык явися Дух Святый». «Свят Господь Бог наш» не поем. С этого дня и до отдания Пятидесятницы, на утрене, когда поется великое славословие, катавасия «Божественным покрове́н...». В конце утрени и на литургии отпуст: «И́же в виде́нии**** о́гненных язы́к с Небесе́ низпосла́вый Пресвята́го Ду́ха на святы́я Своя́ ученики́ и апо́столы, Христо́с, И́стинный Бог наш...». На литургии антифоны праздника, входный стих: «Вознесися, Господи, силою Твоею, воспоем и поем силы Твоя». Вместо Трисвятого – «Елицы во Христа крести́стеся...», вместо «Достойно» – «Радуйся, Царице...». После «Спаси, Боже...» поем «Видехом Свет Истинный...». По отпу́сте литургии Царские врата закрываются, совершаются 9-й час и великая вечерня. На великой вечерне «Царю Небесный» (обычно поется народом). Предначинательный псалом читается, великая ектения с прибавлением особых прошений, вход, великий прокимен «Кто Бог велий...» и чтение коленопреклонных молитв. Отпу́ст вечерни (при открытых Царских вратах): «И́же от О́тчих и Боже́ственных недр...». Утр. Ин., 65 зач., XX, 19–23. Лит. Деян., 3 зач., II, 1–11. Ин., 27 зач., VII, 37–52; VIII, 12.

Троицкая родительская суббота. Память совершаем всех от века усопших православных христиан, отец и братий наших. Свт. Кирилла, архиеп. Александрийского (444). Прп. Кирилла, игумена Белоезе́рского (1427). Прав. Алексия Московского (1923). Прп. Александра, игумена Куштского (1439). Мцц. Феклы, Марфы и Марии в Персии (346). Обре́тение мощей прп. Рафаила Шейченко исп. (2005). Служба по Триоди. На вечерне вместо прокимна – «Аллилуиа» с заупокойными стихами. По «Ныне отпущаеши» – тропарь «Глубиною мудрости...» с Богородичном. На утрене вместо «Бог Господь» – «Аллилуиа». 17-я кафизма стихословится на 2 статии́, с припевами. Канон храма и Триоди (со 2-й песнью). Катавасия Триоди. На литургии – «Достойно есть». Вместо «Видехом Свет Истинный...» поется, по традиции, тропарь «Глубиною мудрости...». Полиелейная служба прав. Алексия Московского может быть перенесена на четверг, 7 июня (ср. Типикон, 25 мая, 2-е «зри»). Лит. Деян., 51 зач., XXVIII, 1–31. Ин., 67 зач., XXI, 15–25. За упокой: 1 Кор., 163 зач., XV, 47–57. Ин., 21 зач., VI, 35–39*.

Вознесение Господне Ап. от 70-ти Ерма (I). Мч. Ермия (II). Мч. Филосо́фа (III). Мучеников, в долине Ферейдан (Иран) от персов пострадавших (XVII) (Груз.) (переходящее празднование в день Вознесения Господня). Сщмч. Филосо́фа Орнатского пресвитера и сыновей его мчч. Бориса и Николая (1918). На великой вечерне «Блажен муж» не поется. На утрене величание: «Величаем Тя, Живодавче Христе, и почитаем еже на Небеса с Пречистою Твоею Плотию Божественное вознесение». После Евангелия – «Воскресение Христово видевше». Катавасия «Божественным покрове́н...». «Честнейшую» не поем, но поем припевы праздника. 1-й припев: «Величай, душе моя, вознесшагося от земли на Небо Христа Жизнодавца». В конце утрени и на литургии отпуст: «И́же во сла́ве вознесы́йся от нас на Не́бо и одесну́ю се́дый Бо́га и Отца́, Христо́с, И́стинный Бог наш...». На литургии антифоны праздника. Вхо́дный стих: «Взы́де Бог в воскликнове́нии, Господь во гласе тру́бне». Трисвятое. Вместо «Достойно» – «Величай, душе моя... Тя паче ума и словесе́...». Вместо «Видехом Свет Истинный...» – «Вознеслся еси во славе...» (до отдания). Вечером в праздник совершается великая вечерня со входом и великим прокимном. Утр. Мк., 71 зач., XVI, 9–20. Лит. Деян., 1 зач., I, 1–12. Лк., 114 зач., XXIV, 36–53.

Сщмч. Ферапонта, еп. Сардийского (III). Обретение мощей прп. Нила Столобе́нского (1667). Прп. Ферапонта Белоезерского, Можайского (1426). Перенесение мощей свтт. Московских Киприана, Фотия и Ионы (1472). Прп. Ферапонта Монзенского (XVI). Прав. Иоанна Русского, исп. (1730). Мчч. Феодоры девы и Дидима воина (304). На утрене катавасия «Спасителю Богу...». На литургии прокимен, глас 8-й: «Помоли́теся и воздадите...». Утр. Ев. 8-е, Ин., 64 зач., XX, 11–18. Лит. Деян., 38 зач., XVI, 16–34. Ин., 34 зач., IX, 1–38.